Живее всех живых
Dec. 20th, 2015 06:07 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
smirennyj_otrokПапа Лев Великий создал тонкую и одновременно очень сложную концепцию папской власти, которую ученые по крупицам извлекают из его многочисленных проповедей и посланий. Меня всегда интриговало отсутствие у Льва систематического изложения его точки зрения на эту проблему. Некоторые скажут, что его стиль мышления был рваным и эклектичным, но это не так — Лев был хорошим оратором и умело применял свои риторические навыки, например, в известном «томосе» Флавиану Константинопольскому, где он довольно внятно изложил свой взгляд на проблему Воплощения. Самое простое объяснение — у папы Льва не было повода, чтобы систематизировать и суммировать свою концепцию римского примата. Но с некоторых пор мне приходит в голову другая мысль: концепция Льва не столь оригинальна, как принято думать, и во многом отражает взгляды «прото-курии», то есть высших администраторов и чиновников Римской Церкви, которые составляли ближайшее окружение папы. Понятно, что некоторые идеи принадлежат самому Льву, но значительная часть папской концепции уже существовала, хотя и не была подобающим образом оформлена.
Возьмем один аспект папской идеологии Льва. До него считали, что каждый папа связан с апостолом Петром непрерывной цепью апостольского преемства, но Лев заявил, что папа имеет и личную, непосредственную связь с Петром. Папа — законный представитель апостола, потому что является его наследником (недостойным наследником, деликатно подчеркивал Лев: cuius dignitas etiam in indigno herede non deficit, Tract. 3.4). То, что Петр получил от Христа, не умерло вместе с ним, но перешло к его наследникам, так как причина божественного дара не исчезла: «По-прежнему существует вера Петра в Христа, потому и существует по-прежнему то, что Христос основал на Петре» (quod in Petro Christus instituit, Tract. 3.2). Став «несокрушимой скалой» и «краеугольным камнем» благодаря божественной силе (uirtus), Петр приобрел причастность (participatio) к божественной власти (potestas). Поэтому, если жив Христос, то жив и Петр (Tract. 83.1).
Сохранив свою твердую веру, апостол «принятые им бразды правления Церковью не отбросил», но, оставаясь «камнем», «привратником Царства Небесного» и «арбитром связывания и развязывания» (именно так — ligandorum soluendorumque arbiter), до сих пор несет свое служение: «Ныне он в полноте власти (plenius et potentius) исполняет то, что было ему поручено. Все дела он вершит, все обязанности свои выполняет в Нем и с Ним — с Тем, Кто прославил его». Разумеется, Петр выполняет свои обязанности через своего наследника и представителя, то есть через папу. Место, откуда исходят власть и полномочия апостола, — его престол (cuius in sede sua uiuit potestas, excellit auctoritas, Tract. 3.3). Власть папы — это власть Петра, которая вечно пребывает с его наследником (manente apud nos iure ligandi atque soluendi, и далее: per moderamen beatissimi Petri и т. д., Tract. 5.5). Схожая идея лежит в основе аккламации участников Халкидонского собора: «Петр высказался устами Льва! Так учили апостолы» (Πέτρος διὰ Λέοντος ταῦτα ἐξεφώνησεν. Οἱ ἀπόστολοι οὕτως ἐδίδαξαν, ACO II I 2, 81).
Сохранив свою твердую веру, апостол «принятые им бразды правления Церковью не отбросил», но, оставаясь «камнем», «привратником Царства Небесного» и «арбитром связывания и развязывания» (именно так — ligandorum soluendorumque arbiter), до сих пор несет свое служение: «Ныне он в полноте власти (plenius et potentius) исполняет то, что было ему поручено. Все дела он вершит, все обязанности свои выполняет в Нем и с Ним — с Тем, Кто прославил его». Разумеется, Петр выполняет свои обязанности через своего наследника и представителя, то есть через папу. Место, откуда исходят власть и полномочия апостола, — его престол (cuius in sede sua uiuit potestas, excellit auctoritas, Tract. 3.3). Власть папы — это власть Петра, которая вечно пребывает с его наследником (manente apud nos iure ligandi atque soluendi, и далее: per moderamen beatissimi Petri и т. д., Tract. 5.5). Схожая идея лежит в основе аккламации участников Халкидонского собора: «Петр высказался устами Льва! Так учили апостолы» (Πέτρος διὰ Λέοντος ταῦτα ἐξεφώνησεν. Οἱ ἀπόστολοι οὕτως ἐδίδαξαν, ACO II I 2, 81).
Однако представления о «живом Петре» существовали и до Льва Великого. На заседании Эфесского собора (11 июля 431 г.) папский легат пресвитер Филипп выступил с речью, в которой среди прочего заявил: Всем известно, что Петр, «руководитель и глава апостолов» (ὁ ἔξαρχος καὶ κεφαλὴ τῶν ἀποστόλων), «столп веры и основание вселенской Церкви», получил от Христа «ключи Царствия» и власть вязать и разрешать. Доныне и навеки Петр живет в своих преемниках и через них вершит суд (ὅστις ἕως τοῦ νῦν καὶ ἀεὶ ἐν τοῖς ἑαυτοῦ διαδόχοις καὶ ζῆι καὶ δικάζει). По этой самой причине (τούτου τοιγαροῦν) папа Целестин, «преемник и заместитель» (ὁ διάδοχος καὶ τοποτηρητὴς) апостола, послал их, легатов, на уважаемый собор (ACO I I 3, 60, ср. Деяния вселенских соборов, т. 1, с. 301).
Таким образом, представитель папы Целестина I (422–432) выражает мнение, которое папа Лев впоследствии использовал в своей концепции римского примата: Петр, получивший власть вязать и разрешать, продолжает жить в своих «заместителях» и осуществлять свои полномочия. Поэтому неправильно думать, что идеи Льва были радикальной инновацией. До него сотрудники «прото-курии» и их единомышленники пытались осмыслить и одновременно обосновать римское первенство, которое всегда по-разному объясняли и воспринимали. Можно сказать, что в Риме шла медленная, но неуклонная систематизация тех представлений о значении апостола Петра и его преемников, которые выражали авторы наподобие Илария из Пуатье, Иеронима, Августина и Феодорита Киррского.
-------------------------
UPD. Встретил сейчас более раннее свидетельство о «живом Петре». Оно содержится в преамбуле к посланию папы Сириция Имерию, епископу испанской Таррагоны (10 февраля 385 года). Это послание известно как древнейшая папская декреталия. Сириций пишет о своем пастырском долге в таких выражениях: «Мы несем бремя всех угнетенных, и в нашем лице его несет сам блаженный апостол Петр. Мы уверены, что он всегда защищает и хранит нас, наследников его служения» (Portamus onera omnium qui gravantur, quin immo haec portat in nobis beatus apostolus Petrus, qui nos in omnibus, ut confidimus, administrationis suae protegit et tuetur haeredes. За неимением нового издания Цехиль-Эккеса сошлюсь на PL, 13, 1133).
Можно сказать, что Сириций использует образ «живого Петра» в переносном значении, что это просто такой риторический прием. Но не следует упускать из виду ту особенность папской курии, которую Томас Ноубл метко назвал «слоновьей памятью». Elephants never forget: безымянные юристы и клерки, окружавшие верховного понтифика, тщательно хранили свои папирусы и не ленились в них заглядывать. Сириций, в лице которого Петр заботится о Церкви, — ранний этап развития той идеи, которую озвучили папские легаты в Эфесе, а затем и Лев Великий в своих проповедях. Уверен, что можно найти и другие примеры.
Таким образом, представитель папы Целестина I (422–432) выражает мнение, которое папа Лев впоследствии использовал в своей концепции римского примата: Петр, получивший власть вязать и разрешать, продолжает жить в своих «заместителях» и осуществлять свои полномочия. Поэтому неправильно думать, что идеи Льва были радикальной инновацией. До него сотрудники «прото-курии» и их единомышленники пытались осмыслить и одновременно обосновать римское первенство, которое всегда по-разному объясняли и воспринимали. Можно сказать, что в Риме шла медленная, но неуклонная систематизация тех представлений о значении апостола Петра и его преемников, которые выражали авторы наподобие Илария из Пуатье, Иеронима, Августина и Феодорита Киррского.
-------------------------
UPD. Встретил сейчас более раннее свидетельство о «живом Петре». Оно содержится в преамбуле к посланию папы Сириция Имерию, епископу испанской Таррагоны (10 февраля 385 года). Это послание известно как древнейшая папская декреталия. Сириций пишет о своем пастырском долге в таких выражениях: «Мы несем бремя всех угнетенных, и в нашем лице его несет сам блаженный апостол Петр. Мы уверены, что он всегда защищает и хранит нас, наследников его служения» (Portamus onera omnium qui gravantur, quin immo haec portat in nobis beatus apostolus Petrus, qui nos in omnibus, ut confidimus, administrationis suae protegit et tuetur haeredes. За неимением нового издания Цехиль-Эккеса сошлюсь на PL, 13, 1133).
Можно сказать, что Сириций использует образ «живого Петра» в переносном значении, что это просто такой риторический прием. Но не следует упускать из виду ту особенность папской курии, которую Томас Ноубл метко назвал «слоновьей памятью». Elephants never forget: безымянные юристы и клерки, окружавшие верховного понтифика, тщательно хранили свои папирусы и не ленились в них заглядывать. Сириций, в лице которого Петр заботится о Церкви, — ранний этап развития той идеи, которую озвучили папские легаты в Эфесе, а затем и Лев Великий в своих проповедях. Уверен, что можно найти и другие примеры.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2015-12-20 08:25 pm (UTC)no subject
Date: 2015-12-21 11:40 am (UTC)no subject
Date: 2015-12-21 12:39 pm (UTC)no subject
Date: 2015-12-21 04:35 pm (UTC)no subject
Date: 2015-12-22 06:44 pm (UTC)no subject
Date: 2015-12-22 07:00 pm (UTC)no subject
Date: 2015-12-22 07:15 pm (UTC)no subject
Date: 2016-01-28 10:22 am (UTC)В сущность вопрос Папства – это вопрос юрисдикции: у него нет территориальных границ полномочий, а полномочия все те же.