smirennyj_otrok | Entries tagged with ирл.

Давненько ничего об этом не было, но вот и новое ирландское житие подоспело. Сегодня наш герой — святой Кевин.

(1) Милые тешатся

В юности святой отличался удивительной красотой, и женщины были от него без ума. Одна из поклонниц тайком проследила за ним, когда он пошел в лес рубить дрова. Там она набросилась на святого, осыпая его нежными словами и обвивая гибким станом. Но святой отпихнул ее и бросился в лесную чащу. Отбежав немного, он сорвал крапиву и спрятался за деревом. Когда появилась гнавшаяся за ним девушка, святой набросился на нее и стал хлестать крапивой по лицу, по голым рукам и ногам. Когда же от крапивы остались одни лохмотья, угасло разрушительное пламя женской похоти. Осознав свое непотребство, девушка упала на колени и обещала навсегда сохранить девственность ради святого.

(2) Благочестивая подмена

Как-то раз святой гостил у одного отшельника, который поручил ему ухаживать за коровой. Святой отправился к корове и увидел рядом с ней новорожденного теленка. В это время из леса вышла голодная и несчастная волчица. Сжалившись над ней, святой позволил ей съесть теленка. Тогда корова, исполнившись печали, жалобно замычала и пожаловалась хозяину. Отшельник отругал святого и велел ему утешить корову. Недолго думая, святой призвал волчицу и приказал ей заменить теленка, пока не родится другой. Тогда волчица смиренно подошла к корове, а та возлюбила ее всем сердцем и стала вылизывать ее. После этого волчица каждый день приходила к корове, и корова по-прежнему давала молоко, и отшельник был доволен.

( Read more... )

Хотел было на скорую руку перевести и вставить в статью фразу из Tiugraind Beccáin ("последние строфы Беккана"). Это гимн в честь св. Колумбы, который принято датировать VII веком (возможно, самое раннее сочинение о Колумбе: с Амрой вообще все непонятно, и датировка еще скачет между концом VI и IX веком). Ясностью с Tiugraind Beccáin широкая общественность обязана главным образом Фергусу Келли, который издал эту поэму, с разных сторон изучил ее и признал допустимым авторство Беккана -- возможно, того самого отшельника Беккана из послания Куммиана (тот же Беккан, видимо, написал и другой гимн -- Fo réir Choluimb "покорный Колумбе"). В общем, Ériu 24 (1973) pp. 1-34 и 26 (1975) 66-98.

Стих такой:

Cechaing tonnaig | tresaig magain | mongaig rónaig,
Roluind mbedcaig | mbruichrich mbarrfhind | faílid mbrónaig

He traversed the wavey tumultuous place, foaming, full of seals
very rough, leaping, turbulent (?), white-topped, joyful, sorrowful

Никак не могу придумать прилагательные от слов "волна" и "тюлень" (rónach -- тюленный?). Понятно, что можно написать "волнующийся" и "исполненный тюленей". Mongach, наверное, можно было бы передать как "волнистый", наплевав на перевод Келли (подозрительно, что для значения foam в eDIL приведен только один конкретный пример, да и там Мейер переводит mong как Wellenmähnen): не исключено, что морские волны сравниваются с длинными _волнистыми_ волосами, но как это будет по-русски? Tressach ассоциируется с битвой, схваткой и дракой (яростный?). Не могу понять, можно ли опустить magain или передать как "пространство". Что ни слово, то западня.

Вообще красиво звучит. Правильно Келли пишет, что Беккан был отличный поэт.

До второй строки так и не добрался. В общем, хана ПЭ с такими сроками.
.

В старой статье о св. Колмане из Клойна наткнулся на такой рассказ.

The Cloyne Round Tower, too, popular tradition asserts was built by St. Colman in one night. An old woman, seeing him in the morning going on with the building, admired the rapidity of the work, but forgot to add a blessing on it, which so irritated the Saint that he stopped, leaped from the top of the tower, and alighted at Castle Mary, where the print of his feet are still to be seen in the rock.

Упомянутая башня достигает 30-метровой высоты и теперь выглядит так:

Многое бывало, но в первый раз читаю, чтобы они еще и прыгали.

Гиральд Камбрийский, красноречивый апологет англо-нормандского вторжения, поведал немало интересного о нравах и обычаях ирландцев на исходе XII столетия. Некоторым, конечно, придет на ум его рассказ об инаугурации ирландских князей, от которого у людей обычно начинают непроизвольно подергиваться мышцы лица. Но мне вспомнился другой известный рассказ Гиральда — о святом килдэрском огне.

В Килдэре, прославленном чудесами и подвигами святой Бригиты, Гиральд повидал немало дивного. И первейшей из этих дивных вещей был неугасимый огонь Бригиты. На протяжении многих столетий, прошедших со времен святой девы, его поддерживали монахини и благочестивые женщины. Девятнадцать ночей каждая из девятнадцати килдэрских монахинь дежурила у святого огня, а на двадцатую ночь за пламенем незримо следила сама Бригита. От этого огня не оставалось пепла и углей. За окружавшую его ограду не могла ступать мужская нога, а если какой невежа заходил внутрь, небесная кара была неотвратима. Кроме того, огонь раздували только веером или мехами, потому что человеческое дыхание не должно было осквернить святость древнего пламени.

В житиях ирландских святых периодически говорится о неугасимых огнях, которые Чарльз Пламмер считал остатком древнекельтических солярных и огненных культов с легким христианским макияжем. Пожалуй, самый известный эпизод — история вредного пацана по имени Критир. Она сохранилась в житиях двух святых, Киарана Клуанского (или Младшего) и Киарана Сагирского (Старшего).

( Тёрки и разборки )

Дамвиль издевается над Билером.

Two centuries later Patrick has acquired a remarkable onomastic repertoire...: 'I have found four names for Patrick...: the saint (was named) Magonus, that is, famous; Succetus, that is, god of war; Patricius, that is, father of the citizens; Cothirthiacus, because he served four houses of druids.'

The opening words of Ludwig Bieler's Libri epistolarum sancti Patricii episcopi, published in 1951, reflect this information. 'Magonus Sucatus Patricius, generally known as Saint Patrick, the Apostle of Ireland, has so far been almost completely neglected by students of Latin language and literature'. One can imagine that students of Latin, seeing such a name, would feel strongly tempted to run in the opposite direction. It is characteristic of the dubious selectiveness too often practised in Patrician studies that Cothirthiacus has been quietly dropped from this tripartite latinate name.

(Dumville et al., Saint Patrick, AD 493-1993, p. 90)

Вообще говоря, "Магон Суккат Патриций" - уже неслабо звучит. А если Котиртиака добавить, так и совсем сурово получится.

.

Просматривая житие св. Малахии, отметил несколько интересных подробностей о реалиях ирландской церкви в XII веке.

(Малахия, то есть Маэл Маэдок О Моргарь, — самый известный григорианский реформатор в Ирландии. Умер в 1148 году в Клерво, а вскоре Бернард написал его житие; весьма познавательное чтение).

( Реалии, собственно, такие )

В английском переводе жития Малахии, который сделал декан Лоулор, меня заинтриговал один абзац. Лоулор из викторианской стыдливости не стал переводить его, а просто дал в приложении на языке оригинала. Разумеется, это оказалась занятная история. Когда Малахия построил на шотландском берегу свой плетеный ораторий, окрестные жители прослышали, что у них остановился великий чудотворец. Больные и увечные стекались к нему в надежде на исцеление. Одна женщина перед встречей с Малахией решила провести ночь в уединенной молитве в том самом оратории. Проходивший мимо гопник (homo barbarus) увидел, что женщина одна. Это обстоятельство вызвало у него сильное половое возбуждение. Женщина пыталась сопротивляться, призывала Бога и Малахию, но гопник пришел в скотское состояние и пытался достигнуть поставленной цели с упорством, достойным лучшего применения. Внезапно — horribile dictu — меж распростертых ног жертвы появилась страшная распухшая ядовитая жаба. Сильное впечатление произвело на гопника это зрелище, и он бежал в смятении, издавая нестройные вопли. Вот таким удивительным образом одна скотина обратила в бегство другую; и нам, любезнейшие, надо помнить, что либидо делает из человека тупое и бесполезное животное.

.

Увидел в книжке Фланаган относительно краткое и довольно четкое изложение современного взгляда на церковное устройство в Ирландии. То есть имеются, конечно, специальные опусы Шарпа, Этчингема или, например, Пикара, но лаконичностью все они отнюдь не страдают. А уж книга Этчингема об ирландской церковной организации так и вообще адский трэш.

Так что пусть здесь висит эта длиннющая цитата, буду к ней отсылать, если вдруг что. Правда, стиль хромает, но переводил между делом и второпях.

( Принято считать, что... )

И Ардмор.

Питер О’Дуайер («Кели Де: Духовная реформа в Ирландии, 750–900») пишет, что Кели Де особо выделяли восемь великих праздников: два Рождества, две Пасхи, Пятидесятницу, Возвращение из Египта, Принесение в Храм и Победу над Дьяволом (возможно, праздник архангела Михаила?). С точки зрения богослужения все эти дни считались воскресными.

( И так далее и в том же духе )

.

Ирландские церковники думали, что у греховных желаний есть конкретная биологическая причина — избыток крови в организме (rό immad fola inda cuirp). Когда кровяное давление падает, похоть и прочие страсти исчезают. Избыток крови случается от обильного питания, чего следует всячески избегать.

В келидейском сборнике поучительных рассказов и изречений, известном как «Монастырь Таллахт» или «Таллахтский устав», есть два анекдота на тему крови и похоти.

У Молассе с Бычьего острова была сестра по имени Копар. Она была благочестивой женщиной, но ее сильно одолевали греховные страсти — ведь в женщине на треть больше похоти, чем в мужчине (или наоборот, я как-то плохо понял: ar ita train forcraid de accobur in mulieribus sech na firu). Молассе велел ей меньше есть, но через год сестра призналась, что страсти все еще одолевают ее. Молассе как раз сидел и что-то шил. Ни говоря ни слова, он трижды воткнул иголку в ладонь сестры. Вытекло много крови. Чему тут дивиться, — сказал Молассе, — что тело, в котором столько крови, не может себя контролировать. И он велел сестре есть еще меньше. Через год она пришла к Молассе, и он снова воткнул в нее иголку, и снова вытекло много крови. Молассе опять уменьшил сестре рацион. Прошел год. Она пришла к Молассе. Молассе воткнул в нее иглу. Крови не было. Ага! — сказал Молассе. — Вот так и кушай до самой смерти.

Однин бродячий торговец часто передавал сынам жизни вести от Самтанн. Как-то раз Самтанн велела торговцу сказать Маэл Руану, что он — ее самый любимый клирик в южных землях. Принимает ли Маэл Руан на исповедь женщин, согласен ли он стать ее духовником? Торговец пришел к Маэл Руану и сказал: Самтанн велела передать, что ты у нее самый любимый… Тут Маэл Руан залился румянцем, произвел три генуфлекции и впал в транс. Через какое-то время он сказал: Передай Самтанн, что я попрошу у нее совет. Торговец вернулся к Самтанн и рассказал ей обо всем. Думаю, из этого парня что-то получится, — сказала Самтанн. Она сняла заколку с плаща и вонзила себе в щеку; заколка застряла в кости. Из раны потекли две струйки молока, но ни капли крови. Пока торговец бился в истерике, Самтанн сжала раненую щеку пальцами и долго пыталась выдавить хоть немного крови. Наконец вытекла крошечная желтоватая капелька. Самтанн подняла эту жалкую капельку ногтем и печально посмотрела на нее. Прошло уже так много времени, — сказала Самтанн, — а в теле все еще столько сока! Нет, пусть Маэл Руан остерегается дружить с женщинами, они недостойны доверия!

.

Решил однажды Колман, сын Ферадаха, князь Осриге, что недруг его по имени Финан бежал в обитель святого Мохоэмока и нашел там убежище. Явился туда князь и обошел все здания в обители, желая погубить недруга. Сказал ему святой Мохоэмок: «Три прошения я подал Богу против тебя, и два из них были отвергнуты. Первое мое прошение против тебя было о скорой твоей кончине. Но по молитве святого Фахнана даровал тебе Бог еще четырнадцать лет жизни. Второе прошение было о том, чтобы ты не достиг неба. Но ради святого Каннеха дарована тебе жизнь на небе. Третье же прошение, чтобы в этом же месяце ты был лишен своей власти, принято было моим Богом». Услышав эти слова, покаялся князь и преподнес дары Богу и святому Мохоэмоку. Тогда сказал ему святой Мохоэмок: «Ты будет лишен власти и едва избежишь смертельной опасности. Но святые — твои друзья, поэтому через три дня получишь обратно полную власть и будешь княжить. Во всем поможет тебе святой старец, друг мой Каннех». И тогда возрадовался князь такому пророчеству и с благословением святого отбыл прочь.

Vita sancti Mochoemog. 28; Vitae Sanctorum Hiberniae, t. 2, p. 178-179.

p. s. а здесь Колман -- уже dux, хотя власть его -- по-прежнему regnum.

Колман, сын Ферадаха, князь Осриге, был другом святого Каннеха. Он дал Каннеху много мирских [богатств] в обмен на Царство Небесное. Однажды услышал святой, что осадили князя в его крепости враги, желавшие завладеть княжеством, — Малгарб и Маэл Одур. Из Коровьего поля поспешил он на помощь князю, не имея ни коня, ни колесницы. Утомился святой, и сжалился над ним Бог. Одна женщина, жившая в Ахад Мебри, увидела, как идет усталый Каннех, и решила дать ему свою колесницу и коней. Но, видно, неугодно было это дьяволу, ибо он навел густой туман и скрыл коней с колесницей. Тогда Каннех простер руку, и светом от нее озарилась вся равнина, и возница нашел коней. Тогда же Бог сотворил и другое великое чудо. Малый ростом, Каннех не мог взойти на колесницу, и Господь возвысил землю под его ногами. И сегодня в знак чуда там стоит этот холм, поднятый Богом под ногами святого.

Святой Каннех на колеснице держал путь к князю по долине Рогни, и повстречался ему жирный настоятель Великой церкви Рогни, враг и ненавистник князя. Горделиво сказал он святому: «Знаю, ты торопишься спасти своего друга Колмана. Но это тебе не удастся. Ты не найдешь даже его мертвое обгоревшее тело». Сказал ему Каннех: «Знает Сын Девы, что невелика цена твоим рассуждениям. Это ведь ты не доедешь до своей церкви, ты будешь мертв». И вот как это исполнилось. Когда этот толстяк на колеснице въезжал в ворота своей обители, упала ему на голову створка, что именуется dorncleth, и тотчас же он умер. А святой Каннех, ускоряя бег колесницы, достиг княжеской крепости, окруженной множеством воинов и охваченной пламенем. Вошел Каннех в пылающую крепость, и никто его не видел, никто о нем не ведал. С помощью Божией сквозь толпы врагов тайно увел он князя от великой беды. Когда же они отошли далеко, сказал святой князю: «Жди здесь. Пусть один ты сегодня, но завтра не будешь один. Придут к тебе сюда три мужа, потом триста, и на третий день ты вновь будешь князем над всей землей Осриге». Так и произошло.

Vita S. Cainnechi. 46-47; Vitae Sanctorum Hiberniae ex codice Salmanticensi, p. 194-195.

p. s. разумеется, "князь" - это вольность; Колман, конечно, rex.

В другой раз святой Каннех, скрываясь от людей, достиг острова, что посреди озера Кре, без лодки, без плота, не омочив ног. Он постился там по образу Господа сорок дней, не принимая ни пищи, ни питья. Ни дождь, ни град, ни темнота, ни голод, ни жажда, ни люди не тревожили его. Пребывая на этом острове, увидел он как-то раз множество демонов на конях, скакавших во весь опор. Он спросил, куда они держат путь, и один ответил ему: «Мы спешим на схватку за душу одного богача в долине Латим, что в земле Мускриге». Сказал ему Каннех: «Заезжай потом ко мне, расскажешь новости». Когда же демон возвращался с битвы, увидел Каннех, что он без коня и хромает из-за стрелы, вонзившейся в колено. Расспросил его Каннех и получил ответ: «Нас одолели. Этот богач перед смертью пропел три строфы из гимна Патрикия, а мы и не знали об этом. Так он и ускользнул из наших рук».

Vita S. Cainnechi, 48; Vitae Sanctorum Hiberniae ex codice Salmanticensi, p. 195.

Был у Каннеха один ученик, который был очень привязан к миру. Часто убеждал его Каннех оставить привязанность к бренному миру, но тот не слушал. Как-то раз сказал ему святой: «Сегодня нам с тобой пора в путь, возьми нашу сумку с книгами». Отправились они в путь и пришли к морю. Святой сказал отроку: «Надень на голову куколь, держись за меня и следуй за мною». И они долго шли по морю, словно по ровной земле, не чувствуя воды под ногами. Наконец сказал юноше старец: «Открой лицо, расстели рясу по воде, чтобы можно было сесть на нее. И достань книги из сумки, мы немного почитаем». И когда они читали, то увидели, что по морю к ним движется страшная и очень мрачная туча, в которой было великое множество демонов. Туча приблизилась, и демоны в один голос закричали: «Лысый Каннех, лысый Каннех!». А тот сказал им: «Не проходите мимо, не поздоровавшись с нами, но поведайте, что нам будет во благо». Тогда все демоны словно в один голос воскликнули: «Оставь мир, попик, оставь мир!». Услышав это, отрок тотчас же исцелился от алчности и от привязанности к миру, и оставался таким до дня своей кончины.

Vita S. Cainnechi. 57; Vitae Sanctorum Hiberniae ex codice Salmanticensi, p. 197.

И пара примечаний:

Ряса и куколь -- в тексте всюду cuculus, то есть плащ с капюшоном.

Обращаясь к Каннеху и его ученику, демоны используют уничижительные выражения, характерные для ирландского антиклерикального жаргона. "Лысый" (Kainnechus caluus) -- ирландское mael, собственно "лысый, стриженый, бритоголовый", в переносном значении -- балда ( DIL, M, col. 18-19 ). "Попик" -- не вполне удачная попытка передать смысл слова baculatus (ирландское bachlach), "человек с посохом"; самые распространенные значения -- слуга, раб, деревенщина, невежа, болван, тупое мужичье, часто применительно к людям, связанным с церковью. Один раз встречается форма bachlog "монашек" (monaculus; DIL, B, col. 4 ).

В целом в житии св. Каннеха нечистая сила появляется редко, отношение героя к ней удивительно близко к нейтральному. Зло, с которым борется Каннех, происходит либо от людей, либо от «естественных причин» — болезни, уродства, смерть.

Кстати, из более поздней редакции жития этот эпизод был изъят, как и многие другие (Plummer, Vitae Sanctorum Hiberniae, t. 1, p. 152-169).

В другой раз в землях Миде к святому Каннеху пришел один богатый человек, чья жена была больна. Испрашивая у святого благословения, богач привел его к себе домой. Когда святой ел с ними, пришел очень тощий, изнуренный пес. Святой спросил: «Кто из вас готовил еду и кормил этого пса?». Женщина ответила: «Его кормила я. И я готова исполнить епитимью и сделать все, что ты скажешь». И святой вынес строгий приговор, он сказал: «До конца года будешь отдавать псу свою еду, сама же питайся едой пса». Больная женщина исполнила суровое повеление, ела собачью пищу и вскоре умерла. А святой Каннех продолжал свой путь. Когда он услышал о том, что женщина умерла, то усердно помолился Господу и воскресил ее.

Vita S. Cainnechi. 34, Vitae Sanctorum Hiberniae ex codice Salmanticensi, p. 191.

Случаи с рукоположением св. Бригиты во епископа или с чудесным абортом достаточно хорошо известны. Но такого рода казусов в ирландской агиографии предостаточно. Пример первый здесь из жития св. Кронана, но такие истории есть в каждом втором ирландском житии. Второй пример показывает, какие последствия мог иметь обряд крещения в средневековой Ирландии. В других житиях я такого не находил, или пока еще не нашел.

В другой раз святой Кронан проходил по тем местам со своими учениками и увидел около дороги большую могилу. Сказали ему ученики: «Авва отче, если бы этот [покойник] с нами поговорил, то мог бы поведать немало такого, что нам неведомо». Ответил им святой: «Богу это было бы несложно сделать». Сказав это, он подошел к могиле, благословил ее и именем Христовым повелел [покойнику] встать. И тотчас встал [из могилы] удивительно большой человек, который поведал им о своих языческих деяниях и о месте, где он находился в преисподней, и умолял крестить его. В скором времени он был возрожден [во крещении] и, возблагодарив Бога и святого, упокоился во Христе.

(Vita S. Cronani abbatis de Ros Cré. 3; VSH Salm. 275.)

В то время в области Эле жил один человек, знатный и богатый, но одряхлевший прежде старости. Ведь у него не было ни брата, ни сына, ни племянника, и он жестоко сокрушался, пытаясь найти себе наследника. Для этого он женился, и жена родила ему дочь. Он принес дочь к Божиему человеку, чтобы тот крестил ее, о рассказал о своих горестях. Сказал ему святой: «Будет у тебя сын». Тот, рассмеявшись, ответил: «Прежде старости я состарился уже и одряхлел. Не думаю, что еще подойду к женщине». Сказал ему святой: «Это мне нравится. Но ты подожди немного и узришь могущество Божие». И тогда Божий человек крестил девочку. А когда он поднял ее из воды, то ребенок был уже мужского пола. Тогда сказал святой отцу: «Вот сын, которого дал тебе Бог». Увидев это, отец страшно обрадовался и сказал святому: «Я сам и мое семя да будет служить тебе вовеки». А тот отвечал: «Пока его семя будет служить мне, будет и царствовать счастливо». Так и случилось, как он предсказал.

(Vita S. Abbani abbatis de Mag Arnaide et Cell Abbain. 20; VSH Salm. 266.)

Ну и Леманахан: